В самом сердце Ктограда, среди уютных домиков и сверкающих огней, жил необычный обитатель по имени Гринч. Его зеленая шерсть и угрюмый вид резко контрастировали с всеобщим весельем, царившим в городе, особенно в канун Рождества. Постепенно накапливавшееся чувство одиночества и неприятия со стороны соседей-ктовичей переросло в глубокую обиду, вынудившую Гринча покинуть шумные улицы и поселиться в мрачной пещере на одинокой вершине горы. Там, вдали от радостного смеха и праздничной суеты, его сердце ожесточилось, а ненависть к Рождеству, этому символу всеобщего счастья, который он был не в силах разделить, разгоралась с каждым годом все сильнее. Для него этот праздник стал олицетворением всего того, от чего он чувствовал себя изгоем, и ежегодное ликование ктовичей превращалось в невыносимую пытку, усугубляя его одиночество и злобу. Однажды, когда предпраздничное оживление в Ктограде достигло своего пика, а жители, не подозревая ни о чем, готовились к долгожданному торжеству, в душе Гринча созрел коварный план. Он решил, что больше не вынесет ни одного Рождества и покончит с этим праздником раз и навсегда, лишив ктовичей самого главного – их веселья, подарков и украшений. В самую глухую предпраздничную ночь, когда город погрузился в безмятежный сон, зеленый отшельник спустился со своей горы, полный решимости совершить невозможное – украсть Рождество. Тихо пробираясь по спящим улицам, он выносил из домов наряженные елки, забирал аккуратно разложенные под ними подарки, снимал гирлянды и даже крошки праздничного угощения, оставляя после себя пустоту и недоумение. Гринч был уверен, что, лишив город всех внешних атрибутов праздника, он уничтожит и саму его суть, навсегда избавив себя от этого ненавистного зрелища всеобщей радости, которая, как ему казалось, всегда проходила мимо него. Его план казался безупречным, а предвкушение краха праздничного настроения ктовичей согревало его сердце, давно не знавшее тепла.