Предстоящее турне обещало быть непростым, ведь маршрут пролегал через самые консервативные южные штаты, где сегрегация была не просто пережитком прошлого, а частью повседневного порядка. Дону Ширли, афроамериканскому виртуозу, привыкшему к овациям в изысканных залах, предстояло столкнуться с миром, где его талант и статус могли быть перечёркнуты одним лишь цветом кожи. Для обеспечения безопасности и решения неизбежных бытовых проблем ему требовался человек, способный быть связующим звеном с этим враждебным миром, – водитель, телохранитель и, по сути, решатель проблем. Его выбор пал на Тони по прозвищу Болтун, простоватого, но находчивого вышибалу из Бронкса, остро нуждавшегося в заработке после временного закрытия его клуба. Так началось путешествие, которое, с виду являвшееся merely деловым соглашением, превратилось в глубинное, меняющее жизнь путешествие для обоих его участников. Их роскошный автомобиль стал капсулой, в которой столкнулись два абсолютно разных мира. Тони, прямой, эмоциональный и руководствующийся уличной смекалкой, и Дон, сдержанный, образованный и замкнутый в своём достоинстве, поначалу видели друг в друге лишь стереотипы. Для Тони Ширли был чудаковатым «дядей Томом», далёким от реальной жизни своего народа. Для Дона Тони представлялся неотёсанным грубияном, лишённым изящных манер. Однако долгие часы в дороге, общие приключения и чередовавшиеся комичные и драматичные инциденты начали медленно стирать эти барьеры. Тони стал свидетелем изощрённого унижения, которое его работодатель терпел, будучи вынужденным играть для белой элиты, но не имея права поужинать в том же ресторане или воспользоваться обычным туалетом. Он увидел не просто чопорного музыканта, а одинокого человека, запертого в башне из слоновой кости собственного успеха, не принадлежащего ни белому обществу, которое им восхищалось, ни чёрной общине, от которой он чувствовал себя оторванным. Постепенно их чисто деловые отношения переросли в нечто большее. Тони, вопреки своей первоначальной роли просто решателя проблем, стал для Ширли защитником и, как ни парадоксально, проводником в простые человеческие радости, которые тот себе запрещал. В свою очередь, утончённый пианист мягко, но настойчиво открывал своему водителю мир искусства, культуры и достоинства, уча его не только правильно писать письма домой, но и более глубоко чувствовать и понимать жизнь. Эта поездка стала для обоих мучительным, но необходимым зеркалом, в котором они увидели ограниченность собственных взглядов и обрели неожиданную дружбу, бросившую вызов всем их прежним убеждениям о себе и окружающем мире.